Давать развернутые объяснения каждый раз было бы утомительно, поэтому пока магазины делают полугодовую выручку, я решил написать по указанной тематике пару постов и потом отправлять всех уже сюда. Итак:
Для чистоты эксперимента предположим, что что-то подобное вводится до санкций, вместо санкций и не приведет к санкциям. Т.е. наши торговые партнеры съедят такое предложение и не подавятся.
Установив законодательно требование о продаже нефти (а равно и любого другого экспорта) исключительно за национальную валюту, государство начинает играть на повышение курса этой самой национальной валюты. До сих пор вся денежная рублевая масса в 100 килотонн крутилась внутри страны. Теперь появился рынок, куда требуется перекинуть 20 килотонн рублей. Эти рубли надо купить, соответственно спрос на валюту увеличивается рывком. Эти рубли будут куплены, соответственно в стране останется 80 килотонн рублей, вместо 100. Итого получаем два эффекта 1) цена национальной валюты выросла 2) в стране образовался дефицит национальных денег.
Полезны ли эти два эффекта для экономики станы? Сами по себе – ни разу. Крепкий рубль – это убитая национальная промышленность, не выдерживающая конкуренцию с дешевым забугорным аналогом. Дефицит валюты – и того хуже, уменьшение числа сделок, выданных, возвращенных кредитов и пр. Но! В условиях дефицита валюты и высокого курса – страна может и должна будет включить станок. Напечатать те самые 20 килотонн рублей, дабы заполнить образовавшуюся пустоту. Это, собственно и является целью процедуры.
20 килотонн рублей – это профит экономики в этой ситуации. Государство и его экономика получает на халяву Х триллионов рублей, буквально из воздуха, вернее из дерева, алхимически. Теперь у нас не 100 килотонн, а 120 килотонн рублей, дефицита нет, курс на прежнем уровне, все хорошо и отлично. А куда же тогда девалась инфляция?
Инфляция пошла приложением к экспортируемой нефти. Её экспортировали в страны покупатели нефти, и они (предположительно) это благополучно съели.
В этом месте следует немного остановиться и высказаться в том плане, что бесплатного сыра не бывает. Инфляции, от которой избавился рубль, ударит по той валюте, за которую рубли будут покупать. А поскольку это будет доллар или евро, то печатальщики оных будут естественно недовольны и весьма. Более того, «экспорт инфляции» это бизнес, который идет хорошо, пока он является монополией одного станка. Как и экспорт нефти. Когда экспортеров более одного, им требуется что-то вроде ОПЕК, чтобы вместе держать цены и не обрушивать рынок. По части экспорта инфляции таким ОПЕК должен был быть МВФ. Однако он, по сути, работал до сих пор несколько на другую сторону и только в этом году с последними изменениями получил шансы заняться своей главной функцией.
Смотрим дальше. Чем больше у нас покупают нефти и газа, чем выше на них цена, тем больше для этого требуется допечатывать рублей. Но, цены на нефть и газ имеют свойство повышаться и снижаться, как и объемы их предложения на рынке. Соответственно наступает момент, когда иностранный партнер обнаруживает, что рублей ему надо покупать поменьше, более того его запасы рублей неплохо бы распродать, пока их стоимость не упала. И вот в экономику РФ, которой требуется 100 килотонн рублей, забрасывается ещё 20 килотонн, которые тут нафиг не упали. Предложение превышает спрос, курс валюты падает, на внутреннем рынке избыток денег- здравствуй инфляция, тебя импортировали обратно.
Иными словами, если сейчас от падения цен на нефть нашей экономике и рублю поплохело, то в случае «продажи нефти за рубли» эффект следовало бы смело умножать в 3-5, а то и 7 раз. Это без учета действий иностранных партнеров.
С учетом их действий – все печальнее на порядок. Когда курс рубля опускается, а нефть продается за рубли, имеет смысл накупить дешевых рублей, чтобы потом десятилетиями покупать за них подорожавшую нефть. Дорогие же рубли наоборот имеет смысл продавать. Если у тебя в загашнике есть столько долларов, что ты можешь выкупить не 20% всей рублевой массы, а 40% или даже 60%, (а у США эти деньги вполне себе есть, более того есть ещё разные Соросы), то устраивать то дефляционный, то инфляционный шок экономике РФ становится твоим национальным спортом. Создаем запас рублей, сбрасываем запас рублей, управляем курсом валюты, согласно росту или падению цен на нефть. Т.е. то, что сейчас делает с рублем (или не делает) центробанк РФ, делали бы или не делали с рублем совсем отдельные иностранные люди с совсем своими целями на совершенно законных, совершенно рыночных основаниях.
p.s. да, как же борется с импортом инфляции сами США, известно как – консервируют на будущее. Когда у кого-то слишком много долларов, США продают ему бумажки гособлигаций, которые тоже стоят денег, но не могут быть использованы в качестве платежного средства. Сами же гособлигации могут быть обменяны обратно на доллары и в том самом светлом будущем через Х лет и не раньше. «Особо светлые головы» предлагают делать и нам также.
Для начала, что такое дешевый кредит. Дешевый кредит, это кредит процент по которому ниже процента роста экономики. Если ВВП растет на 5 % в год, то дешевый кредит, это кредит в 3% в год. Цифру инфляции мы не рассматриваем, поскольку считаем, что банк её в кредитный договор уже заложил.
Впрочем, инфляция заслуживает остановки, вернемся на родину. Предположим, что банки начинают давать дешевые кредиты в рублях, скажем под 3%, а инфляция рубля 7%. Какие перспективы это открывает? Если телевизор сегодня стоит 100 рублей, а через год 107 рублей, то я беру кредитов на 100 000, покупаю 1000 телевизоров, продаю их через год на 107 000, отдаю кредит в 103 000 и остаюсь в прибыли 4 000 рублей. Полезна ли такая «деятельность» для экономики? Да ни разу. Товар (телевизоры) лежит без движения, деньги лежат без движения, человек лежит на диване. Он не халявщик, он партнер. А если для удобства партнеров ещё и открыть специальный рынок, где торгуют фьючерсами – то партнерство расцветет пышнейшим цветом. Ведь телевизоры то должен кто-то был произвести. А фьючерс, это не сам телевизор, а обещание его купить, если он будет произведен.
В какой ситуации, человек, получивший дешевый кредит, не будет идти в партнеры-спекулянты? В ситуации, где он сможет заработать больше вкладывая в производство. Эта ситуация описывается очень простой формулой. Скорость роста экономики выше скорости роста инфляции. Если инфляция 7%, а экономика растет на 10% - партнеры не будут спекулировать фьючерсами, они будут спекулировать акциями предприятий.
Схема та же. Если экономика растет на 10% в год, значит наш человек, не халявщик, но инвестор может набрать кредитов и накупить акций разных предприятий. Часть этих акций через год обесценится, часть подорожает, но в целом, в среднем, стоимость пакета вырастет на 10%. Что в такой ситуации устойчивого роста экономики происходит? Игра на бирже становится игрой с положительной суммой, большая часть инвесторов оказывается в прибыли, успешно гасит кредиты, берет новые и вкладывает их в новые акции. Это привлекает на биржу все новых и новых игроков, все больше денег вкладывается в удачливые компании, которые выпускают все больше акций и вкладывают полученные деньги в производство.
На первый взгляд все хорошо. Однако, рост объемов сделок на фондовом рынке не эквивалентен росту инвестиций в реальные сектора экономики. Проще говоря, если на биржу сегодня пришло новые 100 миллионов, то лишь 30 миллионов из них пошло на приобретение НОВЫХ акций, которые выставили на продажу компании. 70 миллионов пошло на покупку старых акций у их прежних владельцев, поскольку владеть ими выгоднее (предположительнее), чем покупать акции новых компаний.
И что тут мы видим. Дешевые кредиты – да, способствуют росту экономики. Но в этой самой растущей на дешевых кредитах экономике фондовый рынок растет быстрее, чем реальный сектор. Быстрее в разы.
Плохо это или хорошо? Пока фондовый рынок маленький и составляет 5-10% от реального сектора, это может быть даже хорошо. Когда он дорос до 50-70% реального сектора, это уже не хорошо, но ещё и не вполне плохо, однако лавочку пора бы уже закрывать. Но, если он вылез на 200-400% от реального – значит пора приказать оркестру подняться на верхнюю палубу и играть веселую музыку, пока капитан считает тех, кому не хватит шлюпки.
Однако эта ситуация видится принципиально невозможной. Как известно компания стоит столько, сколько стоят её акции. Поэтому если акция увеличилась в цене в 100 раз, это значит, что активы компании, теперь в 100 раз дороже. Подобные расчеты очень сильно мешают оценить реальный рост экономики страны. 10% роста в год, могут оказаться 40% падением реального сектора, при 15% росте фондового рынка. Просто доля фондового рынка в экономике больше, там больше денег вращается, там выше норма прибыли. В результате получаются пузыри, множество компаний со сверхдорогими акциями, живущие от кредита, до кредита, которые уходят на дивиденды. Реальные же доходы от производства (если оно есть) ничего не покрывают. Если не заливать в такие пузыри все больше и больше дешевых кредитов – будет адский бумс.
Впрочем, я опять об США. Вернемся к нам. Наша экономика традиционно растет медленнее нашей инфляции, а тут и вовсе падает. В таких условиях дешевый кредит в принципе уходит в спекуляцию и только в спекуляцию, а если заложить в него инфляцию, он перестает быть дешевым. Как выкрутиться? Только снизив инфляцию до уровня ниже уровня роста экономики. Это задача, которая принципиально не решается введением дешевого кредита, наоборот, только её решение делает введение дешевого кредита полезным для экономике. Полезным на конечном этапе её развития, до того, как у экономики выработается устойчивая зависимость от дешевых кредитов.
p.s. По завершению рассуждения может показаться, что дешевые кредиты РФ нужны, просто для этого надо преодолеть либо обойти сложное препятствие. Я так не считаю. Мое мнение - проблема экономики в РФ не в том, что кредиты для производителя слишком дорогие. Если их берут, то не слишком. Проблема в том, что у забугорных конкурентов нашего производителя кредиты слишком дешевые. И бороться с этой проблемой следует ассимитрично, на уровне протекционизма и защиты рынков. Потому что соревноваться сегодня с Западом в меньшем проценте ставки по кредитом будет не только бессмысленно, но и крайне вредно.