Интуитивно ясно, что ситуация, когда у тебя вдруг теперь есть враги, и много, не добавляет счастья и не способствует ни душевному спокойствию, ни ясности мысли. Это некоторый кризис, некоторое крушение иллюзий относительно доминирования собственной картины мира на всем доступном пространстве интернет-сообщества. Который надо объяснить себе так, чтобы как минимум не пострадала самооценка. А лучше бы чтобы ещё и приподнялась.
Более того, это ещё и угроза более глубокого внутреннего кризиса веры в силу собственно диалога, в способность правды, фактов, логики утвердить истинное видение вещей в массовом сознании. А это уже покушение на всю систему ценностей личности, построенную на гуманизме.*
И вот эта дыра она не просто требует объяснения, она требует устойчивой психологической защиты. Которая сейчас начинает активно формулироваться и вербализироваться психологами и продвинутыми пользователями. И этот процесс мне не особо нравится, я очень четко вижу, что эта заклепка встанет в массовое сознание очень плотно и будет потом определять множество раскладов, контекстов и дискурсов ещё лет пятнадцать.
Основная мысль этой защиты опирается на идею существования устойчивой личности, которая имеет устойчивые конкретные потребности, удовлетворение которых требует принятия того или иного конкретного мировоззрения. Соответственно пока структура личности и её потребности неизменны, никакая внешняя аргументация не способна повлиять на её мировоззрение.
В других, более духовных и менее нейтральных формулировках это звучит как опора на «внутреннюю правду». Человек внутри вот такой (хороший или плохой) поэтому он вот так единственно доступным ему способом видит, один прозревает правду, другой принимает ложь. И ничего с этим не сделаешь, пока он сам не решит измениться. А если не решит, то жизнь, экономика, война, санкции сами его накажут и подтолкнут к...
Чем эта защита так сверхпривлекательна, кроме собственно снятия с интернет-человека вины в том, что его диалог не работает, что он ничего никому не может доказать. Первое: она обесценивает переживания по поводу фактов наличия массовой лжи, объявляет процессы массовой истерии и промышленно дезинформации неопасными и несущественными. Второе: снимает страхи по поводу опасности распространения чуждых, антигуманных, античеловеческих идеологий. Поскольку четко делит мир на тех, кто в силу строения личности уже восприимчив ко всему этому(с уже ничего нельзя сделать) и тех, кто в силу строения личности имеет ко всему этому иммунитет.(с ними тоже ничего сделать нельзя).
Какую большую засаду я тут вижу. Во первых подобная норма есть универсальный способ обесценить любую попытку диалога, спора, обсуждения к которой человек будет прибегать бессознательно. Зачем я с тобой разговариваю, ты таксист, я фашист, ты женщина, я начальник, у нас разные потребности. Ключевое слово – «любую», ключевое слово «бессознательно».
Это неминуемо повлечет за собой ошибочное распространение нормы на субъектов с НЕУСТОЙЧИВОЙ личностью, с личностью в ПРОЦЕССЕ ФОРМИРОВАНИЯ. Т.е. тех, для кого она заведомо не предназначена. Это дети, подростки и молодежь. Причем она накроет их дважды, как снаружи (я взрослый состоявшийся, ты мелкий зазнавшийся) таки и изнутри (я ученик на оценках, ты учитель на зарплате), что совершенно не способствует нормальной социализации и влечет целый веер проблематики. Добивающим же ударом по поколению станет обесценивание навыков межличностной коммуникации, искусства аргументировать, вести спор, находить компромиссы, вычислять логические нестыковки.
Во вторых эта норма влечет за собой вытеснение из массового сознания восприятия идеологии и мировоззрения как деятельных инструментов трансформации личности. Отдавая этот инструментарий на откуп более грубым физическим обстоятельствам голода, лишений, боли, благоденствия, достатка, комфорта, наслаждения.
Ситуация когда человек вот с такими качествами и потребностями выбирает себе под них подходящую религию(секту), даосизм, христианство, вакхабизм, буддизм, баптизм, нацизм и пр. , а в случае обнаружения ошибки просто меняет оную – станет штампом. Ситуация, когда религия(секта) принятая человеком в силу третьих причин трансформирует его личность с её качествами и потребностями в нечто новое полностью вытесняется, выводится из рассмотрения и потому не встречает никакого противодействия и не включает сигнал опасности.
Собственно то и другое – результат принятия какого то концепта, алгоритма восприятия ситуаций без утверждения четких границ, в которых данный концепт и алгоритм применим и эффективен. Объективно – эти границы очень и очень узки, с моей точки зрения, концепты и алгоритмы с таким узким полем эффективности вообще на стоит ставить в чью-либо голову.
Что касается закрытия вышеозначенной дыры, я бы посоветовал массовому интернет-пользователю оставить и укрепить свою веру в возможность, силу и эффективность диалога с кем бы то ни было. Но принять факт недостатка у себя лично терпимости, убедительности, мастерства в способности его эффективно вести. Это, правда, не повысит самооценку, но зато откроет заведомо выигрышный фронт работ и направление совершенствования.
*Позволю себе отметить, что ровно с таким кризисом столкнулись большевики в 1919. До того, они четко полагали, что все умные, здравомыслящие люди, не подлецы, не стяжатели, принадлежащие как к левым, так и к правым фракциям и способны, и обязаны увидеть и принять правоту их единственно верной сегодня позиции и курса. С ними надо просто разговаривать, убеждать, агитировать. А не получилось. Принятое решение оного кризиса мы все знаем, его четко сформулировал Железный Феликс: «Если враг не сдается, его уничтожают». На сколько оно определило риторику, расклады, контексты и дискурсы следующих 15 лет существования диктатуры пролетариата объяснять как мне кажется не требуется.